ДМ: Биткойн-экосистеме вскоре понадобится ориентирная процентная ставка наподобие LIBOR. Я продвигаю концепцию BIBOR (Bitcoin Inter Broker Offered Rate – межброкерная ставка предложения Биткойна). Эта референсная ставка очень важна для заключаемых контрактов, выдачи займов и для брокеров, предоставляющих биткойны продавцам для коротких сделок. Согласно брокерским заёмным ставкам, текущая предполагаемая годовая ставка для биткойна находится на уровне 23,5% (0,0644 в день умноженная на 365 дней).
Джон Матонис выступит на Лондонской блокчейн-конференции в среду. Он акцентирует внимание на том, как инновации технологии цепочки блоков могут быть интегрированы в крупные корпорации и финансовые стартапы.
http://bitnovosti.com/2015/07/05/dzhon-matonis-bitkojnu-nuzhna-svoya-versiya-libor/
Topic: Джон Матонис: Биткойну нужна своя версия LIBOR (Read 473 times)
Джон Матонис: Биткойну нужна своя версия LIBOR
2015/07/05
CoinTelegraph взял интервью у Джона Матниса на тему увеличения капитализации Биткойна в 21 миллион монет, важности взаимозаменяемости и конфиденциальности для успеха Биткойна, а также рассказал о рефернсной процентнойя ставке, аналогичной LIBOR для экосистемы Биткойна.
Джон Матонис всегда был активным участником и пропагандистом Биткойна, особенно с 2013 года. Он работал директором-основателем The Bitcoin Foundation, а сейчас является членом редакционной коллегии CoinDesk. Матонис также является советником в главных Биткойн-компаниях, таких как Epiphyte, BitPay и GoCoin. Вдобавок, он также работает над готовящейся глобальной Биткойн-биржей, расположенной в Еврозоне.
Такой послужной список придаёт существенную многозначительность его словам, а его опыт нельзя просто игнорировать. Вот почему его недавние твиты относительно Биткойна и обсуждения размера блока вызвали столько шума и домыслов.
Издательству CoinTelegraph удалось связаться с Джоном, чтобы внести ясность в понимание его точки зрения на лимит, и другие проблемы, над которыми он работает, чтобы подготовить цифровую валюту к мэйнстриму.
Экосистеме Биткойна вскоре понадобится ориентирная процентная ставка, аналогичная LIBOR.
– Джон Матонис
Alex Morcos @morcosa
Why "forking" Bitcoin is different than other FOSS. Please read @pwuille and @orionwl's responses to @OctSkyward.
Jon Matonis @jonmatonis
.@morcosa Block size hard fork debate is instructive because it's precursor to inevitable fork revising block reward that increases 21m cap.
Дебаты вокруг размера блока очень поучительны, потому что станут предпосылками к неизбежному форку, пересматривающему вознаграждение за блок, которое впоследствие увеличит общую сумму биткойнов сверх 21 млн.
Jon Matonis @jonmatonis
Preventing the Bitcoin block reward from halving in July 2016 is the evil twin of a block size increase.
Предотвращение уполовинивания награды за найденный блок в Июле 2016 – это злой брат-близнец увеличения размера блока.
Jon Matonis @jonmatonis
If Bitcoin Tx fees continue to be insignificant because of excess block capacity, either hashrate drops or miners demand more inflation.
Комиссии за Биткойн-транзакции остаются несущественными, потому что блоки остаются незаполненными, так что или хэшрейт упадёт, или майнеры запросят увеличение инфляции.
CoinTelegraph: Ваши недавние твиты вызывают некоторые разногласия. Они могут быть истолкованы как то, что Вы выступаете за снятие лимита в 21 млн. биткойнов. Вы действительно считаете это правильным?
Джон Матонис: Разумеется, я не хочу менять Биткойн-капитализацию в 21 млн; я просто пытаюсь показать, что в недалёком будущем кто-то может предпринять попытку продвинуть эту идею. Он даже может не обладать биткойнами, чтобы распространять Биткойн-ПО среди держателей узлов в войне распространения. Мне бы хотелось увидеть в действии существующий механизм BIP, применённый для этой цели (который, к слову, специально для этого и был разработан – прим. пер.). Так что компромисса можно достичь и накануне распространения.
Строжайшая инфраструктура для оценки кода и проведения тестирования, аналогичная Инженерному совету Интернета (IETF) – это то, чего сейчас Биткойну так не хватает, и это более чем весомая причина для ужесточения процесса BIP. Это демонстрирует зрелость кода. Да, независимое распространение ПО, ведущее к хард-форку, время от времени всё же требуется, но внесение изменений в консенсус должно рассматриваться только как самая крайняя мера. Я всего лишь думаю, что этот механизм запущен слишком рано.
Учётные записи в валютных сервисах или финансовых институциях конечно могут быть связаны с личностью, но отдельные монеты (или их доли) сами по себе – не могут.
CT: В своих поездках Вы работали с правительствами и регуляторами. Как они реагируют на появление этой новой технологии, когда речь заходит об интеграции с устоявшимися на текущий момент системами?
ДМ: Как участник Гибралтарской рабочей группы по цифровым валютам, у меня также была возможность проинформировать представителей правительственных регуляторов об ограничениях, которыми обладают их национальные валюты и Биткойн. Даже для более мелких и лояльных режимов, проблемы в основном, остаются теми же.
Как мы можем гарантировать, что Биткойн-счета останутся под контролем у пользователей, если те не подпадают под действие механизма банковских гарантий? Главным образом, эта проблема должна быть решена комбинацией криптографического доказательства резервирования, лучших практик холодных хранилищ и подписи третьей стороны-гаранта.
Кроме того, как они смогут соблюсти глобальные принципы против отмывания денег, если у них не будет метода достоверного связывания личности клиента с входящими и/или исходящими транзакциями?
У них нет ответа на эти вопросы, потому что владение биткойнами сродни владением наличностью. Создание белых, чёрных или красных списков – не самое подходящее решение, потому что подрывают основы взаимозаменяемости Биткойна. Учётные записи в валютных сервисах или финансовых институциях конечно могут быть связаны с личностью, но отдельные монеты (или их доли) сами по себе – не могут.
Взаимозаменяемость – это краеугольный камень любой жизнеспособной платёжной системы.
CT: Насколько важными функциями Биткойна по-Вашему являются Взаимозаменяемость и Конфиденциальность?
ДМ: Проблема с отслеживаемость монет состоит в том, отслеживать их можно лишь с неопределённой статистической вероятностью, что не очень-то понравилось бы тем, кто такое расследование стал бы проводить. Я бы развал это “Театром соответствия”, потому что банки хотят чувствовать, что что-то предпринимают, но это совершенно неэффективно и контрпродуктивно. Оправданное отрицание всегда будет актуальным, и поэтому когда политические враги будут отправлять кому-либо монеты, которые находятся “под колпаком”, это может привести к тому, что “под колпаком” вместе с ними целиком окажутся и кошельки получателей. Этот путь весьма чреват опасностями.
Конфиденциальность, которая тождественна несвязываемости монет с отдельными субъектами – это предпосылка взаимозаменяемости. А взаимозаменяемость – это краеугольный камень любой жизнеспособной платёжной системы. Следовательно, правительства, предлагающие регулировать способ, которым их национальная валюта может быть куплена или продана за биткойны в своей юрисдикции, должны быть очень осторожны в вопросах сохранения взаимозаменяемости Биткойна в целом. Таким регулированием они возлагают на себя роль поддержания, а не подавления взаимозаменяемости.
CT: Так над чем Вы сейчас работаете и на чём сфокусированы?
2015/07/05
CoinTelegraph взял интервью у Джона Матниса на тему увеличения капитализации Биткойна в 21 миллион монет, важности взаимозаменяемости и конфиденциальности для успеха Биткойна, а также рассказал о рефернсной процентнойя ставке, аналогичной LIBOR для экосистемы Биткойна.
Джон Матонис всегда был активным участником и пропагандистом Биткойна, особенно с 2013 года. Он работал директором-основателем The Bitcoin Foundation, а сейчас является членом редакционной коллегии CoinDesk. Матонис также является советником в главных Биткойн-компаниях, таких как Epiphyte, BitPay и GoCoin. Вдобавок, он также работает над готовящейся глобальной Биткойн-биржей, расположенной в Еврозоне.
Такой послужной список придаёт существенную многозначительность его словам, а его опыт нельзя просто игнорировать. Вот почему его недавние твиты относительно Биткойна и обсуждения размера блока вызвали столько шума и домыслов.
Издательству CoinTelegraph удалось связаться с Джоном, чтобы внести ясность в понимание его точки зрения на лимит, и другие проблемы, над которыми он работает, чтобы подготовить цифровую валюту к мэйнстриму.
Экосистеме Биткойна вскоре понадобится ориентирная процентная ставка, аналогичная LIBOR.
– Джон Матонис
Alex Morcos @morcosa
Why "forking" Bitcoin is different than other FOSS. Please read @pwuille and @orionwl's responses to @OctSkyward.
Jon Matonis @jonmatonis
.@morcosa Block size hard fork debate is instructive because it's precursor to inevitable fork revising block reward that increases 21m cap.
Дебаты вокруг размера блока очень поучительны, потому что станут предпосылками к неизбежному форку, пересматривающему вознаграждение за блок, которое впоследствие увеличит общую сумму биткойнов сверх 21 млн.
Jon Matonis @jonmatonis
Preventing the Bitcoin block reward from halving in July 2016 is the evil twin of a block size increase.
Предотвращение уполовинивания награды за найденный блок в Июле 2016 – это злой брат-близнец увеличения размера блока.
Jon Matonis @jonmatonis
If Bitcoin Tx fees continue to be insignificant because of excess block capacity, either hashrate drops or miners demand more inflation.
Комиссии за Биткойн-транзакции остаются несущественными, потому что блоки остаются незаполненными, так что или хэшрейт упадёт, или майнеры запросят увеличение инфляции.
CoinTelegraph: Ваши недавние твиты вызывают некоторые разногласия. Они могут быть истолкованы как то, что Вы выступаете за снятие лимита в 21 млн. биткойнов. Вы действительно считаете это правильным?
Джон Матонис: Разумеется, я не хочу менять Биткойн-капитализацию в 21 млн; я просто пытаюсь показать, что в недалёком будущем кто-то может предпринять попытку продвинуть эту идею. Он даже может не обладать биткойнами, чтобы распространять Биткойн-ПО среди держателей узлов в войне распространения. Мне бы хотелось увидеть в действии существующий механизм BIP, применённый для этой цели (который, к слову, специально для этого и был разработан – прим. пер.). Так что компромисса можно достичь и накануне распространения.
Строжайшая инфраструктура для оценки кода и проведения тестирования, аналогичная Инженерному совету Интернета (IETF) – это то, чего сейчас Биткойну так не хватает, и это более чем весомая причина для ужесточения процесса BIP. Это демонстрирует зрелость кода. Да, независимое распространение ПО, ведущее к хард-форку, время от времени всё же требуется, но внесение изменений в консенсус должно рассматриваться только как самая крайняя мера. Я всего лишь думаю, что этот механизм запущен слишком рано.
Учётные записи в валютных сервисах или финансовых институциях конечно могут быть связаны с личностью, но отдельные монеты (или их доли) сами по себе – не могут.
CT: В своих поездках Вы работали с правительствами и регуляторами. Как они реагируют на появление этой новой технологии, когда речь заходит об интеграции с устоявшимися на текущий момент системами?
ДМ: Как участник Гибралтарской рабочей группы по цифровым валютам, у меня также была возможность проинформировать представителей правительственных регуляторов об ограничениях, которыми обладают их национальные валюты и Биткойн. Даже для более мелких и лояльных режимов, проблемы в основном, остаются теми же.
Как мы можем гарантировать, что Биткойн-счета останутся под контролем у пользователей, если те не подпадают под действие механизма банковских гарантий? Главным образом, эта проблема должна быть решена комбинацией криптографического доказательства резервирования, лучших практик холодных хранилищ и подписи третьей стороны-гаранта.
Кроме того, как они смогут соблюсти глобальные принципы против отмывания денег, если у них не будет метода достоверного связывания личности клиента с входящими и/или исходящими транзакциями?
У них нет ответа на эти вопросы, потому что владение биткойнами сродни владением наличностью. Создание белых, чёрных или красных списков – не самое подходящее решение, потому что подрывают основы взаимозаменяемости Биткойна. Учётные записи в валютных сервисах или финансовых институциях конечно могут быть связаны с личностью, но отдельные монеты (или их доли) сами по себе – не могут.
Взаимозаменяемость – это краеугольный камень любой жизнеспособной платёжной системы.
CT: Насколько важными функциями Биткойна по-Вашему являются Взаимозаменяемость и Конфиденциальность?
ДМ: Проблема с отслеживаемость монет состоит в том, отслеживать их можно лишь с неопределённой статистической вероятностью, что не очень-то понравилось бы тем, кто такое расследование стал бы проводить. Я бы развал это “Театром соответствия”, потому что банки хотят чувствовать, что что-то предпринимают, но это совершенно неэффективно и контрпродуктивно. Оправданное отрицание всегда будет актуальным, и поэтому когда политические враги будут отправлять кому-либо монеты, которые находятся “под колпаком”, это может привести к тому, что “под колпаком” вместе с ними целиком окажутся и кошельки получателей. Этот путь весьма чреват опасностями.
Конфиденциальность, которая тождественна несвязываемости монет с отдельными субъектами – это предпосылка взаимозаменяемости. А взаимозаменяемость – это краеугольный камень любой жизнеспособной платёжной системы. Следовательно, правительства, предлагающие регулировать способ, которым их национальная валюта может быть куплена или продана за биткойны в своей юрисдикции, должны быть очень осторожны в вопросах сохранения взаимозаменяемости Биткойна в целом. Таким регулированием они возлагают на себя роль поддержания, а не подавления взаимозаменяемости.
CT: Так над чем Вы сейчас работаете и на чём сфокусированы?
Jump to: