Значит, так. Возьмем какого-нибудь человека. Нашего. Ну, так вот: если кто-то является чем-то, то по чему это видно?
– По тому, что видно, – пробормотал я.
– Ну! Вот видишь! Отлично! Так вот, то, что видно, можно подделать. Кто притворяется, что действительно верен Зданию, тот, значит, так: был наш, потом его завербовали, подкупили те, а потом наши его – цап! И обратно заполучили. А перед теми он, чтобы не выдать себя, по-прежнему должен притворяться, что здесь притворяется. Ну, а потом те снова его перевербовывают и привлекают на свою сторону, еще раз, и тогда он уже перед нашими притворяется, будто перед теми притворяется, что перед нами притворяется, понял? Вот это и есть триплет.
– Ага, это понятно, – сказал я. – А квадруплет – это, значит, его еще раз…
– Да. Сообразительный ты. Хочешь, я тебя прямо тут завербую?
...
Так что, потом они перестать должны, когда по-прежнему платят, или нет, а? Чтоб им всем сдохнуть – не могут они перестать! Дальше, еще дальше, рви-хватай, подстановки, подтасовки! Пошли, значит, дублеты – ничего, триплеты – тоже ничего, квадруплеты – все, с меня довольно, однако теперь кое-где уже квинтуплеты ошиваются. Долго так будет? Черт его знает! Вот зараза! Я, старый, честный шпион, ветеран, тебе это говорю!
...
На письменном столе перед ним стояли в два ряда телефоны, сбоку – агентурная рация, на краю стола – банки, снабженные этикетками различных препаратов, однако, похоже, во всех них был самый обычный спирт. Со вздувшимися на лысине жилами, он усердно занимался тем, что нажимал на кнопки, принуждая умолкать начинавшие звонить телефоны.
Когда они начинали звонить по несколько одновременно, он бил по клавишам кулаком. При виде меня он пробежался по всем телефонам, наступила тишина, в которой он некоторое время позвякивал ложечкой.
– А-а, это вы! – бросил он. Голос его был могучим.
– Так точно, это я, – ответил ему я.
– Подождите, не надо говорить, уж у меня память так память, – буркнул он. Затем какое-то время разглядывал меня из-под кустисто нависших бровей.
– Х-27, ретранспульсия контрсанитарная, эпсилон Лебедя, а?
– Нет, – проговорил я.
– Нет? А? Ну! А-а!! Мобилятрикс би-ку восемьдесят один, запятая, операция "Гвоздик"?
– Нет, – сказал я.
Я попытался поднести к его глазам мой вызов, но он недовольно отпихнул его.
– Пинет? – пробормотал он.
Он был похож на человека, утонувшего в своем всеведении. Он замялся и стал помешивать чай. Звякнул телефон. Он придушил его львиным жестом.
– Пластиковый? – внезапно бросил он мне в лицо.
– Это вы мне? – спросил я. – Нет, скорее всего нет – обычный.
Кашебладе одним движением заглушил звеневшие уже телефоны и вгляделся в меня еще раз.
– Операция Гипербор. Маммациклогастрозавр… энтама, панта-кла…
Сделав эту еще одну попытку, не желая примириться с неожиданной брешью в своей безошибочности и видя, что я не отреагировал, он уперся могучими руками в клавиши и гаркнул:
– Пшел прочь!!!
...
Он с презрением посмотрел на меня.
– Агент, – проговорил он наконец. – Агент, а? Современный агент…
Постепенно он мрачнел, с издевкой произносил это слово то так, то эдак, присвистывая, пропуская через дырку в зубах, глумился над слогами, потом внезапно нервно придушил телефон и заорал:
– Все вам нужно объяснять?! Газет не читаете? Все звезды!.. Ну? Что звезды?! Что делают? Ну!
– Светят, – неуверенно произнес я.
– И это – агент! Светят! Ба! Как светят? Ну! Что?
И при этом подавал мне знаки веками.
– Мигают, – сказал я, ничего на самом деле не понимая.
– Какая догадливость! Наконец-то! Мигают! Да! Подмигивают! А когда? Что? Не знаете? Ну естественно! Какой материал мне присылают! Ночью! Мигают, прячутся в темноте! Что это значит? Кто мигает? Кто ночью? Кто трясется?
Он ревел, а я чуть не трясся, надеясь, что буря пройдет, но она не проходила. Кашебладе, посиневший, обрюзгший, с покрытой по'том лысиной, гремел на весь кабинет, на все Здание:
– А разбегание галактик? Что? Не слышали? Разбегание! Что это значит? Кто-то убегает? Это подозрительно, более того – это признание собственной вины!
– Извините, а в чем они могут быть виноваты?
Он, не дыша, испепелил меня взглядом и, тяжело опустив веки, бросил со сталью в голосе:
– Болван!
http://flib.flibusta.is/b/69881/read - Рукопись, найденная в ванне
Либо цепочка посредников как очередь за колбасой в советское время, либо их мало, но они слишком ахеревшие 
