Topic: Регулирование крипты в разных странах - page 7. (Read 1805 times)

К сожалению, наше (да и мировое тоже) регулирование встречало возложение на площадки обязательств по контролю содержимого пользователей: социальные сети штрафуют за несвоевременное удаление контента, размещенного пользователями. Так же и тут: если есть возможность хоть как-то повлиять на работу обменивающихся сторон (блокировка транзакций в Р2Р невозможна, зато возможно блокирование пользователей, которые не раскрывают информацию) - то такая обязанность будет возложена на площадки.
Здесь выходы могут быть только в организации Р2Р на основании системы смарт-контрактов с оракулами (для сделок между разными блокчейнами или по направлениям фиат-крипта/крипта-фиат), где невозможно вообще вмешаться. Но сложно представляю пока что оракула, который сможет подтверждать поступление платежа не на абстрактный адрес в блокчейне, а на конкретный банковский счет. Так же выглядит сомнительным возможность смарт-контракта заставить перевести деньги с банковского счета, но это еще можно обойти за счет работы "сперва фиат - потом крипта" - смарт-контракт с криптой отработает без сбоев. Но все упирается в первый вопрос с доступностью оракулу данных по поступлению денег на банковский счет. Наверняка, даже если такой оракул найдется, то по мере распространения указанной темы его обязательно обяжут или сотрудничать с регулятором или блокировать такие операции.

По проекту внесения изменений в рекомендации ФАТФ (почитать тут https://www.fatf-gafi.org/media/fatf/documents/recommendations/March%202021%20-%20VA%20Guidance%20update%20-%20Sixth%20draft%20-%20Public%20consultation.pdf ) операторы Р2Р обменников должны быть приравнены в своих обязательствах к операторам обычных обменников или бирж с возложением на них соответствующих обязательств по идентификации клиентов и контролю их деятельности.

Даже операторы автоматических сервисов Р2Р обменов в случае, когда у них есть техническая возможность блокировать пользователей (не стали требовать невозможного от работающих на смарт-контрактах без администрации и прочих атрибутов - видимо ввиду отсутствия администрации) - должны, согласно проекту этих рекомендаций, выполнять требования ФАТФ.

То есть логика здесь примерно такая: "Если очень захочешь - сможешь заблокировать? Если да - то отчитывайся и блокируй. Если нет - иди дальше". Подход с одной стороны интересный, но с другой стороны не совсем мотивирующий создавать платформы с возможностью контроля. ФАТФ подталкивает к децентрализации и отсутствию единых узлов управления. [Сатоши зашел в чат]

Немного отойду от рассмотрения регулирования отдельных стран чтоб охватить (хотя бы бегло) самую важную, на мой взгляд, тему: AML\CFT и сопутствующие процедуры вроде KYC\KYT.

Существует межправительственная организация - Группа разработки финансовых мер борьбы с отмыванием денег (Financial Action Task Force, FATF), в российской практике ее название часто тоже упрощают до ФАТФ (побуквенно переводя аббревиатуру без перевода входящих в нее слов), ее задача - координация действий государств в противодействии финансированию противоправной деятельности. Ее документы носят характер т.н. "дорожных карт" для формирования на внутригосударственном уровне уже собственных правовых конструкций в ключе общего направления регулирования.

Для нас может представлять интерес Руководство по применению риск-ориентированного подхода к виртуальным валютам (оригинал тут http://www.fatf-gafi.org/media/fatf/documents/reports/Guidance-RBA-Virtual-Currencies.pdf , неофициальный перевод на русский тут https://www.fedsfm.ru/content/files/documents/fatf/rop_virtualnye_valyuty.pdf ). Кому лениво прочитать весь документ - рекомендую почитать хотя бы Раздел V, держа в голове что документ был выпущен в 2015 году - может произвести впечатление степень регулирования в различных странах по состоянию на дату выхода Руководства, это просто интересно. А вообще в документе много не-юридической и весьма интересной информации, рекомендую прочитать для общего развития (особенно приложения).

Основное внимание уделено обеспечению должного (со стороны государств) контроля над деятельностью по обмену криптовалют на фиатные деньги. Позднее (в 2018 году) данный документ был доработан и уточнен, добавлены указания на необходимость контроля операций с обменов одних криптоактивов на другие (а не только на фиат).

В 2019 году было выпущено дополнение (почитать можно тут https://www.fatf-gafi.org/publications/fatfrecommendations/documents/guidance-rba-virtual-assets.html ), которое рекомендовало государствам вводить процедуры регистрации, лицензирования и контроля для операторов обмена. Указанные уточнения рекомендуют установления контроля за вышеуказанными организациями именно со стороны соответствующих государственных органов, а не саморегулируемых организаций (СРО). Так же были обозначены механизмы обмена данными о клиентах между различными операторами.

В ЕС отношения государств к контролю соблюдения AML/CFT основаны на Пятой директиве ЕС по противодействию отмыванию денег (Directive EU 2018/843, MLD5), прочитать на разных языках можно тут - https://eur-lex.europa.eu/legal-content/EN/TXT/?uri=CELEX:32018L0843
Данная директива Уже определяет перечень подлежащих регулированию криптоавтивов, в сравнении с позицией ФАТФ и обязывает входящие в ЕС государства принять поправки в национальное законодательство согласно MLD5.
Принципиальный подход MLD5 основан на желании вывести критоактивы из серой зоны и дать прозрачные условия использования с соблюдением требований AML/CFT со стороны участников рынка, подход о запрете или ощутимом ограничении оборота криптоактивов не рассматривается как эффективный. Вместе с тем, соблюдение условий MLD5, выводя криптоактивы на легальное правовое поле, де-факто, сводит их отличие до "очередное средство передачи ценности, чуть более удобное, но подлежащее такому же полному контролю на предмет AML/CFT".

В соседней теме я указывал на возможные направления развития нормативного регулирования крипты в РФ. В целом направления законодателей различных государств следуют рекомендациям ФАТФ, сутью которых становится контроль над самым узким местом криптовалют - точками обмена их на фиатные деньги. Невозможность идентифицировать людей внутри самого блокчейна и отсутствие механизмов предотвращения самого совершения транзакций делает эффективным только такой метод противодействий. Изо дня в день мы можем наблюдать "противостояние непробиваемого щита и всепробюивающего копья": как правило, щит отстает от копья в этом противостоянии. По сей день, например, не найден эффективный механизм анализа блокчейна криптовалюты Monero, что не позволяет проводить ее эффективный анализ и по этом причине в ряде стран (в т.ч. Японии) данная криптовалюта вовсе запрещена даже с учетом общего режима благоприятствования крипто-проектам на законодательном уровне.
В настоящий момент недоступные к анализу блокчейны особо не выделяют из общей массы криптоактивов, но этот вопрос должен будет встать острее в ближайшее время ввиду активной работы по наращиванию эффективных методов работы с криптовалютами.

Правовое регулирование этого государства сферы криптоактивов пошло по совершенно другому пути, нежели США. Мальта пошла по пути внедрения совершенно нового регулирования для данной сферы, создавая специальное законодательство "с нуля".

- Закон о виртуальных финансовых активах (Virtual Financial Assets Act, VFAA) https://www.mfsa.mt/wp-content/uploads/2018/12/fintech-main-legislation.pdf - определяет правовой статус криптоактивов и связанных с ними процедур (в т.ч. ICO и пр.), определяет такие термины как "распределенный реестр (Distributed Ledger Technology, DLT)", "активы на основе распределенного реестра", разделяет криптоактивы на
1. Виртуальный токен (virtual token) - это цифровая запись, пригодная для применения в том же DTL, который ее выпустил или ограниченном числе подобных DTL и использующаяся исключительно для приобретения товаров/работ/услуг.
2. Виртуальный финансовый актив (virtual financial asset) - это цифровая запись, применяемая для обмена, единицы учета или накопления стоимости, но не являющийся одним из трех других типов криптоактивов (по остаточному принципу).
3. Электронные деньги (electronic money) - значение в законе не указано, но имеется отсылка о применении данного термина в значении, применяемом в Financial Institutions Act https://www.fbsmalta.com/docs/financial%20institutions%20act.pdf - это деньги на счетах.
4. Финансовый инструмент (financial instrument) - так же понятия не дано в законе, но есть отсылка к Investment Services Act www.justiceservices.gov.mt/DownloadDocument.aspx?app=lom&itemid=8839&l=1 - тот актив, который согласно тесту может быть отнесен к этому классу (ссылка на тест - https://www.mfsa.mt/fintech/virtual-financial-assets/guidance/financial-instrument-test/ кому интересно - можете попробовать забивать разные значения и получать результаты). Если актив отнесен к этому классу, то для проведения ICO потребуется получение лицензии.

- Закон о цифровой инновационной деятельности (Malta Digital Innovation Authority Act, MDIA) https://mdia.gov.mt/wp-content/uploads/2018/10/MDIA.pdf - данным законом учреждается сертифицирующий орган для работы с проектами в сфере распределенного реестра - Мальтийский центр цифровых инноваций.

- Закон об инновационных технологиях и услугах (Innovative Technology Arrangement and Services Act, ITAS) https://legislation.mt/eli/cap/592/eng - данный акт регламентирует процедуры регистрации криптовалютных бирж и иных участников рынка, устанавливает их права и обязанности.

Путь создания отдельного законодательства для криптовалют более характерен для государств небольшого размера (одна особая экономическая зона в какой-то "традиционной" европейской стране может по размеру превышать площадь той же Мальты в разы) и заинтересованных в создании благоприятных условий для инвесторов. Это вполне логично и объяснимо: такие страны больше остальных зависимы от притока внешних инвестиций и могут весьма оперативно реагировать на новые обстоятельства. Другой страной, которая ввела новое регулирование для подобных отношений стал Лихтенштейн.

Правовое регулирование этого государства можно отнести к преимущественно адаптационной модели - применение существующих норм для регулирования новых отношений с участием крипты можно иллюстрировать следующими примерами:
2013 - Сеть по борьбе с финансовыми преступлениями (Financial Crimes Enforcement Network, FinCEN, межведомственный орган по борьбе с финансовыми преступлениями при Министерстве финансов США) распространила (со всеми вытекающими обязательствами участников) на криптовалюты действие Закона о банковской тайне на компании, которые участвуют в обороте криптовалют или организуют их выпуск. https://www.fincen.gov/sites/default/files/shared/FIN-2013-G001.pdf
2015 - Комиссия по торговле товарными фьючерсами (Commodity Futures Trading Commission, CFTC) распространила на биткоин регулирование как у биржевых товаров (commodity). https://www.cftc.gov/sites/default/files/idc/groups/public/@lrenforcementactions/documents/legalpleading/enfcoinfliprorder09172015.pdf Раскрытие отношения CFTC к криптовалютам в целом можно почитать https://www.cftc.gov/sites/default/files/idc/groups/public/documents/file/labcftc_primercurrencies100417.pdf но стоит помнить что вторая ссылка - это не их официальная позиция, а больше информационное сообщение (про это указано в первых листах презентации).
2017 - Комиссией по ценным бумагам и биржам (Securities and Exchange Commission, SEC) был опубликован доклад, согласно которому стала возможным квалификация токенов в качествен ценных бумаг и применение к их эмиссии соответствующего регулирования. https://www.sec.gov/litigation/investreport/34-81207.pdf

Стоит дополнительно отметить, что в США большую роль играет позиция судебной власти при квалификации тех или иных отношений как подпадающих или не подпадающих под определенное регулирование. Зачастую, даже с не-юридической точки зрения, интересно почитать про такие судебные процессы. Криптовалюты не стали исключением и тут можно упомянуть т.н. "тест Хоуи".

Этот тест настолько популярен, что о нем имеется отдельная статья на википедии https://en.wikipedia.org/wiki/SEC_v._W._J._Howey_Co. , с оригинальным текстом решения можно познакомиться https://tile.loc.gov/storage-services/service/ll/usrep/usrep328/usrep328293/usrep328293.pdf

В 1946 году (да, тест, сформированный 75 лет назад, актуален для отношений по крипте в 2021 году) Верховный суд США сформировал позицию для установления того, являются ли те или иные отношения инвестиционным контрактом и распространяются ли на них положения Закона о ценных бумагах 1933 года (Securities Act of 1933). Так, отношения квалифицируются в качестве инвестиционного контракта в случае, если выполняются одновременно все 4 из описанных ниже условия:
- Имеет место вложение денежных средств;
- Стороны участвуют в совместном предприятии;
- Участники имеют разумное ожидание прибыли от своего участия;
- Ожидание прибыли основано на возможности организовывать бизнес или производить что-то другими лицами (не самими вносящими деньги).

Не доводя дел до суда, SEC самостоятельно применяет тест Хоуи для оценки конкретных обстоятельств в каждом конкретном случае и таким образом исключает недопонимание при отнесении токенов разных видов к секьюрити-токенам или не отнесении к таковым.  Дополнительно отмечу, что в словосочетании секьюрити-токен слово "секьюрити" не означает "безопасность" или синонимы, а применяется как форма от слова "securities" - т.е. ценные бумаги.
Многократно SEC в своих заключениях подчеркивала, что применение теста Хоуи позволяет точно применять законодательство исходя из фактической природы отношений, а не из формального названия контрактов, что больше соответствует природе отношений, чем их форме.
Полномочия SEC, помимо прочего, распространяются на любую деятельность граждан США (в том числе участие в ICO и подобных процедурах) за пределами США. Это является одной из особенностей законодательства США - распространение (и реальные механизмы исполнения) своих законов на граждан даже за пределами США. По этой причине под граждан США создаются отдельные от остальных платформы (binance.us тому пример - там, кстати, всего 50 пар для торговли, в отличии от мирового сайта - причина в том же особом регулировании и сложности добавления каждой новой пары с соблюдением законодательства США). Другие же организации, для исключения сложностей с государственными органами США, вовсе отказываются обслуживать граждан США.

Нельзя обойти стороной разъяснение SEC о порядке применения вышеуказанного законодательства и создании "безопасных гаваней" для различных проектов схожей направленности https://www.sec.gov/rules/proposed/2020/33-10763.pdf
Этот шаг был мотивирован тем, что излишне строгое регулирование стало мешать притоку капитала и тормозить развитие соответствующих проектов, поэтому было решено несколько гармонизировать и облегчить применяемые законы в отношении проектов группы проектов (в том числе по крипте).

Еще одной интересной особенностью США в плане правового регулирования является необходимость учета не только федерального законодательства, но и законодательства конкретного штата при определении круга прав и обязанностей работающих с криптой лиц. Например, в Вашингтоне или Нью-Йорке деятельность в сфере криптоактивов подлежит обязательному лицензированию.

Охватить необъятное (а регулирование США в сфере криптоактивов самое детальное в мире на сегодняшний день) в рамках темы на форуме не представляется возможным, поэтому ограничусь этим коротким введением в регулирование США по данной теме. Если будет интересовать что-то более детальное - спрашивайте в теме, постараюсь ответить если будут позволять мои познания.

В серии постов этой темы я кратко буду знакомить с правовым регулированием крипто-сферы в различных странах.

Для начала пару вводных слов. Крипта не имеет государственных границ, поэтому каждое из государств может иметь разные взгляды на нее, что отражается в регулировании.

По отношению к крипте можно разделить мир на несколько групп:
1. Крипта запрещена (Алжир, Саудовская Аравия, Пакистан и др.) - тут все просто и понятно: запрещена и все. Отличия правового регулирования между тюремным заключением, штрафом, телесными наказаниями или казнью нас мало интересуют.
2. Оборот крипты серьезно ограничен (Египет, Марокко, Непал и др.) - чуть сложнее, чем в первом случае, но правовое регулирование все равно преимущественно лежит в сфере санкций за совершение правонарушений (уголовных или административных).
3. Крипта безразлична либо приветствуется (Япония, США, страны ЕС, ОАЭ, Австралия и др.) - здесь правовое регулирование уже успело немного развиться и пройти определенные этапы своего становления. Примеры этих стран и будут рассматриваться в настоящей теме.

Как показало изучение опыта иностранных государств в вопросе регулирования крипты (показало ученым с Юридического факультета Кембриджа, с которыми я соглашусь - https://www.jbs.cam.ac.uk/wp-content/uploads/2020/08/2019-04-ccaf-global-cryptoasset-regulatory-landscape-study.pdf тут страницы 41-42 про это, но вообще весь выпуск весьма интересный там, рекомендую почитать) - так или иначе все они шли одним из следующих путей:
1. Адаптация действующих норм под регулирование крипты. Подходит если существует уже устоявшееся нормальное регулирование и в нем достигнут баланс интересов всех членов взаимодействия, при этом крипту просто подводят под привычную правовую категорию (США).
2. Избирательное внесение правок в существующие законы для того, чтобы они стали регулировать крипту. Внесение изменений в законы, которые регулировали смежные отрасли ранее для того, чтоб они могли быть применены к крипте (Япония).
3. Крипто-песочницы. Создание отдельных экономических зон, где происходит апробация регулирования крипты "в миниатюре" (Беларусь).
4. Новое регулирование для сферы крипты в виде отдельных специальных законов (Мальта).

В чистом виде встречается редко тот или иной тип, но превалировать может с большим перевесом в каждой конкретной стране один из указанных типов регулирования.

Позднее опишу основные моменты регулирования крипты в тех или иных юрисдикциях начиная от, на мой взгляд, самых интересных (США) и до самых практически применимых (Эстония).